29 сентября президент США Дональд Трамп и кандидат от Демократической партии Джо Байден встретились на первых из трех запланированных теледебатов. Модерировал схватку журналист Fox News Кристофер Уоллес, однажды спросивший у Владимира Путина, почему погибают его политические противники. Но, несмотря на его решительность, справиться с модерированием ему было сложно: Дональд Трамп постоянно перебивал и оппонента, и ведущего, переходил на личности и по сути превратил дебаты в перебранку. Несмотря на это ведущему удалось поднять ряд наиболее острых вопросов, среди прочего кандидаты говорили – а иногда кричали – о назначении в Верховный суд, пандемии коронавируса, экономике, расовых проблемах, достижениях на своих постах, изменении климата и честности выборов. Опросы зрителей CNN и CBS News показали, что победителем из первых дебатов вышел все же Байден.
Ко времени проведения дебатов большинство американцев уже обычно знают, за кого отдадут голос «в первый вторник после первого понедельника ноября», и за месяц до выборов борьба идет за колеблющихся избирателей. В столь поляризованной неопределившихся не так много, поэтому эти, казалось бы, зрелищные дебаты – столь шумные, с руганью и бескомпромиссным противостоянием – по сути являются борьбой за считанные проценты голосов. В этом году дебаты скорее лишь подчеркивают все то, что уже хорошо известно о различиях позиций и подходов кандидатов на пост президента.
Зная о своем отставании (по разным опросам, на 7-10 процентных пунктов), Дональд Трамп явно использовал дебаты, чтобы в случае проигрыша иметь возможность либо вовсе не признать результаты выборов, либо передать полномочия Джо Байдену, но объяснить своим сторонникам, что выборы были подтасованы и выйти из схватки в образе победителя. В выступлении президента неоднократно фигурировали загадочные «они» – как символ обширной теории заговора против Трампа Лично и его администрации.
Президент вновь попытался убедить публику в том, что по почте голосовать опасно. Он повторял то, что уже много раз говорил (а пресса много раз опровергала), включая свою идею о том, что голосование по почте приводит к массовым подтасовкам: «Они уже рассылают миллионы бюллетеней по всей стране, это будет мошенничество такого масштаба, какого вы никогда не видели… это катастрофа… это будут сфальсифицированные выборы». Но из его слов так и осталось непонятным, каким именно образом выборы могут быть сфальсифицированы, если существуют специальные меры, направленные на предотвращение подтасовок, а все бюллетени имеют уровень защиты. Штаты действительно будут иметь дело с огромным количеством почтовых отправлений, что может сказаться на скорости обработки бюллетеней. Это может даже привести к потере бюллетеней, но желание американцев безопасно для своего здоровья проголосовать из дома нельзя назвать намеренной подтасовкой результатов голосования.
Как и предполагалось, Дональд Трамп задавал тон дебатам в целом: он перебивал, повышал голос, быстро перескакивал с неудобной темы на знакомую. Это становилось особенно заметным, как только речь заходила о пандемии COVID-19 – Трамп явно боится, что выборы станут референдумом о том, насколько успешно он справился с главным вызовом своего президентства. Поэтому во время дебатов он избегал прямых ответов на важные вопросы (например, несмотря на настойчивые уточняющие вопросы, так и не стал давать свою оценку сторонникам идеи превосходства белой расы), переходил на личности (в том числе, рассказывал сомнительного происхождения истории о коррупции сына Байдена и о плохих оценках Байдена в школе) – вел себя именно так, как и следовало ожидать. В целом, если вы видели хотя бы одно выступление Трампа перед сторонниками, можно считать, что вы видели дебаты.
Джо Байден в отличие от президента, сумел удивить как своих сторонников, так и тех, кто знает историю и традиции проведения дебатов. Во-первых, «сонный Джо» («sleepy Joe», как называет вице-президента Дональд Трамп, пытаясь подчеркнуть медлительность и возраст оппонента) выступил гораздо более энергичным, активным и агрессивным, чем обычно. Его знаменитое умение располагать к себе никуда не делось, но он дважды неожиданно резко ответил президенту, назвав его «клоуном» и сказав: «Может, ты, наконец, заткнешься?». Такое поведение вовсе не характерно для кандидатов в президенты. Это вынужденная мера эпохи трампизма, которая удивила электорат Демократической партии, но не вызвала осуждения. Сложно себе представить, чтобы республиканцы спокойно отнеслись к такому обращению со своим кандидатом. Если бы такое позволил себе Барак Обама по отношению к Джону Маккейну или Митту Ромни – скандал был бы грандиозным. Но сегодня, когда кандидат от «Великой Старой Партии» позволяет себе гораздо более уничижительные, жесткие и даже жестокие по отношению к Джо Байдену слова («умственно отсталый» — «mentally weak», «тупица» — «dummy», «вялый и отвратительный» — «sleepy creepy»), республиканцы как будто не заметили резкого тона бывшего вице-президента.
Для тех, кто давно следит за дебатами, важным отличием выступления Джо Байдена стало прямое обращение к избирателям. И это еще раз свидетельствует о «нетрадиционности» предвыборной гонки 2020 года.
На самых первых дебатах – серии из семи публичных встреч Авраама Линкольна и Стивена А. Дугласа в 1858 году – кандидаты обошлись без модератора. Они по очереди открывали дебаты часовой речью, затем оппонент отвечал полтора часа и, наконец, первый выступавший закрывал мероприятие получасовым выступлением. В разные годы дебаты проходили по-разному, а иногда не проводились вовсе – их обязательность не закреплена документально, являясь традицией американской демократии. С приходом телевидения дебаты стали неотъемлемой частью выборов и приобрели известную нам форму в 1960 году, когда на телеканале CBS прошла встреча сенатора-демократа Джона Кеннеди и вице-президента республиканца Ричарда Никсона. Модератором выступал известный журналист Говард Смит. С тех пор дебаты представляются прямым диалогом двух кандидатов, форму которому придает журналист, политолог или общественный деятель, избранный в качестве ведущего. Стремящиеся занять Белый дом политики хотят не только рассказать о своей позиции и представить программу, но и показать, как они умеют отстаивать свою точку зрения, а значит и интересы тех американцев, которые отдадут за них свой голос. Наблюдение за дебатами обычно оставляет ощущение присутствия на важном политическом действе, транслируемом прямо на экран телефона или телевизора. Политики говорят и спорят между собой, концентрируясь на оппонентах и модераторе. Дебаты всегда проводятся поздно вечером (в 21 или 22 часа по вашингтонскому времени), чтобы как можно больше американцев могли подключиться к просмотру на обоих побережьях страны. Кандидаты и модератор отделены от зрителей по ту сторону экрана невидимой «четвертой стеной». Камер как будто бы нет, а избиратель как будто бы следит за личной встречей двух политикой.
В 2020 году впервые за историю дебатов кандидат в основном общался с американцами напрямую. Джо Байден смотрел прямо в камеру и говорил с избирателями, минуя перебивающего Дональда Трампа и не справившегося с ролью модератора Кристофера Уоллеса. Кому-то это напомнило «Карточный домик», кому-то «лирическое отступление» автора фантасмагорической пьесы. В любом случае, тактика сработала – прямое обращение к американцам во время хаоса, устроенного Дональдом Трампом, смотрелось выигрышно и профессионально.
Байден впервые в истории дебатов смотрел прямо в камеру и говорил напрямую с избирателями
Однако даже столь яркие дебаты в глазах американцев меркнут по сравнению с важностью назначения нового судьи в Верховный суд. Смерть либеральной судьи Рут Бейдер Гинзбург фактически втянула в выборы Верховный суд США – ведь для обеих партий эта вакансия критически важна. Все судьи назначаются пожизненно – кандидатуру предлагает президент и рассматривает верхняя палата американского конгресса. Суд состоит из 9 судей и часто говорит последнее слово по важнейшим законам, ключевым спорам граждан, организаций и штатов с федеральным правительством. Он также – последняя апелляционная инстанция для приостановки исполнения смертных приговоров. В суде есть консервативное и либеральное крыло, и важнейшие дела иногда решались всего одним голосом. Судья Гинзбург голосовала за прогрессивные законы, включая поддержку ключевых частей Закона о доступной медицинской помощи (известного как Obamacare) и за легализацию однополых браков. С момента своего избрания в 2016 году президент Дональд Трамп назначил двух новых судей, так что и до смерти Рут Гинзбург преимущество было на стороне консерваторов: 5-4. Верховный суд уже назвали самым консервативным судом в современной истории США.
Сейчас Дональд Трамп выдвинул кандидатуру консервативной судьи Эми Кони Барретт. На дебатах Джо Байден заявил, что место должно остаться вакантным до выборов. И напомнил, что в 2016 году Республиканская партия не дала демократу Бараку Обаме возможность даже предложить для рассмотрения кандидатуру на вакантное место судьи, мотивируя это тем, что в последний год президентства он этого делать не должен. Тогда до выборов оставалось 7 месяцев. Сегодня же, когда до выборов остаётся месяц, республиканцы готовы рассмотреть кандидатуру, предлагаемую Трампом.
Если президенту удастся провести своего кандидата до выборов, это будет означать перевес консерваторов в Верховном суде на ближайшие 20-30 лет. Однако это может спровоцировать колеблющихся избирателей голосовать за кандидата от демократов для соблюдения «сдержек и противовесов». Если же кандидатура не пройдет (что выигрышнее для президента – не пройдет со скандалом), это в несколько раз увеличит шансы Дональда Трампа остаться в Белом доме. Ведь те республиканцы, которые сейчас разочарованы в президенте и не собирались за него голосовать, точно знают, что через 4 года Трамп покинет пост, а вот место консервативного судьи – это победа Республиканской партии на ближайшее поколение.
Источник: